Вовлечение индейцев и эскимосов в капиталистическую экономику, превращение значительной части аборигенов из мелкотоварных производителей в наемных рабочих вызвало к жизни ряд новых социальных проблем, с которыми канадские аборигены до этого не сталкивались столь явным образом. Это, прежде всего проблема трудовой занятости. В условиях жесткой капиталистической конкуренции и кризисных потрясений в экономике последних десятилетий индейцы оказались наименее приспособленным и самым нежелательным контингентом на рынке наемного труда.
Оценки состояния трудовой занятости среди коренного населения выявляют ужасающую картину. В 1981 г. среди способных трудиться статусных индейцев (в возрасте от 15 до 64 лет) только 46 % занимались самодеятельным трудом (среди остального населения этот показатель равен 65 %). Официальная безработица составляла примерно 18 % по сравнению с 8 % в среднем по стране, и к середине 80-х годов число безработных среди статусных индейцев составляло примерно 40 тыс. человек. В большинстве индейских общин безработные составляют от 35 до 75 % трудоспособного населения. Но эти официальные данные далеко не раскрывают всего трагизма положения. Возьмем для примера районы канадского Севера, где идет интенсивное хозяйственное развитие и где аборигены составляют большинство населения.
В 1984 г. в Северо-Западных территориях уровень занятости среди аборигенов от 15 до 64 лет был 54 % (среди остального населения — 84 %), а безработица составляла 31 % (7 % среди неаборигенов). Но эти данные фиксировали только те 3,5 тыс. индейцев, метисов и эскимосов, которые активно искали себе работу в течение последних 4 недель и тем самым могли попасть в категорию безработных. На самом же деле было еще 4800 человек, желающих устроиться на работу, но утративших всякую надежду ее найти. В отдаленных и изолированных небольших северных поселках, где сейчас концентрируется аборигенное население Севера, просто не было никаких возможностей для работы по найму трудоспособного населения.